XENOPHILIUS DORCAS LOVEGOOD

25 [17.07.1954] ● ПОЛУКРОВНЫЙ ● FC: AUSTIN BUTLER

ОБРАЗОВАНИЕ
» Хогвартс, Рейвенкло 1972

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
После школы 3 года стажировался в «Ежедневном пророке», прежде чем открыть собственное издание. Последние 4 года является владельцем и главным редактором журнала «Предварительные расследования», но несколько месяцев назад журнал изменил название на «ПридиРа». Параллельно с этим за последние годы написал несколько детских магических книг, изданных под псевдонимом «Белый лис».

ЛОЯЛЬНОСТЬ
Официально придерживается нейтралитета, но симпатизирует и поддерживает Орден Феникса.

СПОСОБНОСТИ
— Невербальная магия
— Сдан тест на аппарацию, часто использует именно данный вид перемещения, однако и каминной сетью пользуется весьма охотно
— Имеет определенную предрасположенность к трансфигурации и заклинаниям
— Обладает поистине невероятной фантазией, что позволяло раньше писать книги
— Способен позаботиться о себе без магии в бытовом плане, но больших талантов в этом не имеет
— Талантливый журналист, обладает сильной эмпатией (эмоциональный интеллект)
— Умеет летать на метле
— Разбирается в магических существах, часто брал их как основу для написания своих книг.

ИМУЩЕСТВО
Волшебная палочка: виноградная лоза, волос единорога, 12 дюймов, гибкая
Проживает с женой в небольшом двухэтажном доме в Годриковой Впадине, оставшемся от родителей Ксенофилиуса.
Из питомцев есть несколько котов и две совы
Огромная библиотека с самой разной литературой
Две метлы марки «Bluebottle» [1976]

РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ
Gaven Lovegood [1895-1956]♰ + Padma Lovegood (Rowle) [1900 — 1960]♰
ch: Borcas Lovegood [1923-1973]♰ + Annabell Lovegood (Jackson) [1930-1970]♰
ch: Xenophilius Lovegood[1954] + Pandora Lovegood [1954]

ИСТОРИЯ ПЕРСОНАЖА
Хотите послушать интересную, но грустную историю о том, как в этом мире мало просто иметь большие надежды и чистые помыслы сделать мир лучше?
Ксенофилиус с детства привык к тому, что его называли совершенно по-разному люди вокруг. Детские друзья звали его Лис, Матушка звала его Ксеном, чуть позже к этому прибавилось казавшееся ему странным имя Фил, а вот отец... Отец всегда звал его только полным именем. И только благодаря отцу, мальчишка вообще знал, как произносится его полное имя. Ксенофилиус. Имя до невероятности странное, слишком сложное для пятилетнего ребенка. Слишком долго произносить его, слишком долго объяснять, что оно значит и почему родители, не отличающиеся эксцентричностью, выбрали именно такое имя. Но тогда в жизни Ксено больше не было ничего необычного. Все остальное вокруг него было пресным, обыденным, будничным. Даже серым. Не смотря на то, что он рос в самой магической деревне Англии, жители которой были все сплошь волшебники, эта жизнь казалась Ксенофилиусу скучной. Ребенком он мечтал о больших землях, о городах, наполненных людьми, о диких странах и островах. Словом обо всем, что описывалось в огромной отцовской библиотеке. Их дом был далеко не замком по размерам, но книги... О, книги были в этом доме буквально везде. Даже в кухонных шкафах и на них сверху были книги. Ксенофилиус рос, сперва слушая, как ему читают, а затем и сам рано научившись читать. Уже тогда он часто придумывал свои истории, как это умеют делать маленькие мальчики. Он придумывал свои невероятные места, диких животных, страшных чудовищ, которых так легко победить.

Впервые Ксенофилиус столкнулся со смертью в возрасте шести лет, когда умерла его бабушка. Он с трудом помнил, что тогда произошло. Но хорошо помнил похороны этой женщины, которую так любил. Он помнил ее безжизненное тело, украшенное для прощания. И тогда в фантазиях Ксено бабушка вдруг вновь стала молодой, такой, как он помнил ее на семейных портретах и колдографиях. С тех пор, бабушка всегда присутствовала в его историях, которые он придумывал. Именно так он сохранял память о ней. «Если что-то очень хорошо представить, кажется, что оно есть на самом деле» — говорил мальчишка, объясняя свои фантазии. Родители не могли не обращать на подобное внимание, хоть и уговаривали себя, что это просто возраст, а их сын просто весьма творческий человек. Быть может это было и так.

Почти все свое детство Ксенофилиус помнил, как играл с другими детьми в Годриковой Впадине. Как придумывал игры для всех, как забавлял друзей различными выдуманными историями. Внутренний мир Ксено всегда был гораздо ярче мира вокруг него. В этом мире обитали невиданные звери, в его мыслях он был покорителем новых горизонтов. Он был рыцарем, что спасает свою принцессу. Только вот принцессы не было. В детстве роль принцессы, которую необходимо было спасать, исполняла мать. Лишь повзрослев Ксенофилиус понял, почему он так жаждал спасти свою мать. Он понял, от чего он с таким усердием прятался в мире грез и фантазий. Сквозь детскую память Ксено хорошо помнил глухие удары, ругань родителей, он помнил красные глаза матери, яркие синяки на ее руках, которые она старательно прятала под одеждой. Но тогда, в детстве он этого не понимал. Но подсознательно, пытался уберечь мать от грозного жестокого дракона.

Школа ворвалась в мир Ксефилиуса резко, как-то неожиданно жарким июльским ветром влетев в окно. Он должен был отправиться в школу Хогвартс. Первое серьезное событие в жизни мальчика. «Теперь ты станешь взрослым, сын» — говорил отец кратко рассказывая про школу. Что там и как, как нужно учиться и себя вести, что бы заработать хорошую репутацию. Репутация — это, говорил отец, самое главное. Если у тебя будет репутация плута и обманщика, ты никогда и никому не докажешь, что ты сдал экзамены сам, будут убеждены, что ты списал и сжульничал. Репутация — это самый дорогой вклад, что ты можешь сейчас сделать. Ксено с трудом понимал отца, но позже, много-много лет спустя он вновь вспомнит этот совет... Но по другим обстоятельствам. А пока Ксенофилиус отправляется с матерью к поеду, что должен отвезти Фила в его первое в жизни путешествие. Впервые один, впервые так далеко. Впервые он будет предоставлен только лишь себе. Но Ксено никогда не был один. В его фантазиях всегда бушевал целый мир. Да и вокруг него были друзья. Чего еще хотеть в этом самом настоящем приключении?

«Лавгуд, сиди смирно!!» — Кто же знал, каким скучным и строгим окажется Хогвартс. Ксено было будто бы тесно в стенах школы. Ему слишком сложно было усидеть на месте, ему сложно было сосредоточиться, а каждое задание по написанию какой-то работы так или иначе уносило его в описание странных приключенческих историй. Которые всегда требовалось переписывать. Лавгуду не было скучно лишь на практических занятиях. Там он раскрывался на полную мощность. Мальчишка никогда не был глуп, он быстро и хорошо соображал, но вот усидчивости и внимательности ему очень не хватало. Казалось, что Ксенофилиус был слишком активным для этого места. К четырнадцати годам он успел перепробовать все кружки и клубы в школе, не задержавшись нигде. В итоге в голову четверокурсника пришла странная мысль. Создать свою газету местных новостей. Он начал изучать все, что могло помочь узнать, как это делается. И именно в процессе этого, Ксено впервые встретил ее... Она сидела в Библиотеке, обложившись стопками книг, будто построила вокруг себя целый замок, спрятавшись от всего мира. Из-за книг торчали лишь ее светлые кудри, непослушным вихрем подрагивающие от случайного потока ветра или сквозняка. Лавгуд просто не смог пройти мимо. Она была полным олицетворением принцессы из его фантазий. Той самой, которую он всегда так стремился спасать. До того, как ее заменила его мать.

Если любовь с первого взгляда существует, это была именно она. Вот так, в четырнадцать Ксенофилиус увидел ту, кто всегда была перед его носом еще с первого курса. Но каждый раз что-то мешало ему рассмотреть Пандору. А потом, будто за одно всего-лишь лето, она преобразилась так, что от нее невозможно было отвести взгляд. Пандора стала для парня главной путеводной звездой. С течением времени это чувство лишь усиливалось, обретая едва ли не осязаемую форму, доводя до самых безумным поступков, даже до драк. Ксенофилиус всегда был беспечным, слишком витающим в облаках, но когда речь заходила о Пандоре, парень будто менялся, в нем прощупывался стальной стержень принципов и стойкости, требующий идти в атаку на обидчика.

Однажды об одной из крупных драк с каким-то слизеринцем, узнал отец. Как — неизвестно. Но по приезду домой Ксенофилиуса ждал долгий и неприятный разговор с отцом, решившим, что подобное поведение не имеет никакого оправдания. Даже когда дело касается чести твоей девушки. Впрочем, что за вздор... Какие девушки во время учебы? Непонятно, что было для отца большим шоком — драка с сынком какого-то аристократа или наличие у сына дамы сердца. Тогда был, кажется, первый серьезный скандал в доме Лавгудов. Отец и сын будто впервые высказали друг другу все, что накипело с обеих сторон. Со стороны отца оказалось куда больше... В сыне его не устраивало слишком многое. Он был слишком несерьезен, ветренен, он витал где-то в облаках, не имел четких целей, давал себя спровоцировать и охмурить. Пятнадцатилетний Ксенофилиус узнал о себе очень много нового от отца, который и так всегда держался с ним довольно отстраненно, считая именно подобное поведение единсвтенно правильным с наследником. Правда вот наследство Лавгудов давно уже приказало долго жить, а семья давно существовала лишь на жалование отца Ксено.

В школу Ксенофилиус вернулся не в лучшем расположении духа, однако что-то в разговоре с отцом все же заставило парня задуматься о своей дальнейшей жизни. Чем он собирался заниматься дальше, когда школа останется позади. И ответ на этот вопрос пришел сам собой, когда Лавгуд увидел свои жалкие потуги в школьной газете, для которой необходимо было лишь то, что писать и где писать. Тогда газетенка напоминала скорее сложенный вдвое небольшой лист бумаги. Всего четыре страницы, мелкий почерк лавгуда и красивые завитки Пандоры, которая старательно выводила для него названия первых полос и заголовки. А дальше было дело техники, точнее размножающего заклятия. В газетке не писалось ничего ужасного или серьезного. Лишь мелкие школьные новости, сплетни и пара-тройка шуток. Постепенно этого для Ксено становилось мало. Его фантазия требовала выхода. Первый свой серьезный рассказ парень написал в шестнадцать, отправив на конкурс в Ежедневный пророк, где обещали автора лучшего рассказала напечатать. Каков же был восторг, когда рассказ Ксено напечатали. Но никто об этом не узнал. Ведь что бы избежать проблем с отцом, ярым поклонником этого издания, Ксено пришлось придумать псевдоним, который на многие годы потом приклеился к парню, даже когда необходимость в нем отпала.

Внутренний мир Ксено разрывался между необузданной фантазией, требующей выхода на бумагу, и его желанием добиваться и рассказывать правду. В какой-то момент в нем появилась эта сильнейшая жажда справедливости. Впервые он ощутил ее на похоронах своей матери. Официально говорили, что Анабель получила серьезную травму от взорвавшегося котла. И колдомедики не смогли ее спасти. Но Ксено был уверен в том, что здесь не обошлось без отца. Уже будучи далек от невинного детства, полного фантазий, Ксено куда лучше замечал отношения своих родителей в те моменты, когда приезжал домой. Казалось, его мать забыла, что такое улыбка. Лишь присутствие сына хотя бы немного скрашивало печальную жизнь Анабель. В их последнюю встречу она попросила сына рассказать ей одну из тех историй, что он сочинял. Конечно же она прочитала его рассказал в газете и узнала фантазию собственного сына.  Теперь же она лежала в гробу, собирая свою долю положенной печали окружающих. Тогда Ксенофилиусу казалось, что он ненавидит своего отца. Что это именно он убил Анабель и теперь стоял будто статуя из холодного камня, безжизненная и безэмоциональная.

Жажда правды и справедливости стали для Ксенофилиуса главными постулатами в жизни, заставив его пойти в журналистику. Он мечтал о расследованиях, которые проводят журналисты, раскрывая заговоры продажных чиновников или шпионов. Он был полон романтики в свои семнадцать, заканчивая Хогвартс и подавая заявку во все серьезные издания на стажировку. Когда же ему отвечают из «Ежедневного пророка», кажется, отец впервые посмотрел на сына с одобрением. Старый Боркас не понимал своего сына ни в чем. Он не понимал, как можно жениться сразу же после школы. Не понимал, как можно выбрать такую нестабильную профессию. Не понимал слишком многого, как можно жить в небольшой лондонской квартирке на жалкое жалование стажера-журналиста и... Он даже не знал, чем занимается его невестка. Старика это все интересовало слишком мало. Сын навсегда остался в его глазах дураком и неудачником. Но Самому Ксенофилиусу было на это плевать. Он был счастлив со своей молодой женой. «Зачем ты хочешь жениться на мне?» — спрашивала Пандора еще в школе. «Что бы целовать тебя, когда захочу!» — подводил вслух вердикт Ксено, понимая, что слишком долго бы перечислял причины, почему никогда не хочет расставаться со своей девушкой. Смелость и какое-то безрассудство Ксенофилиуса и Пандоры, подтолкнули их к самому, пожалуй, сумасшедшему поступку в их жизни — пожениться, как только Пандоре исполнилось семнадцать, еще будучи школьниками. Тихо, тайно, что бы никто не узнал... Но об этом, конечно же, узнали все! Когда на последний курс Хогвартса Пандора приехала уже с новой фамилией Лавгуд... Пара всегда была довольно эксцентрична в глазах учителей и однокашников. Но этот поступок взорвал тихую чопорную жизнь волшебников...

Фантазия Ксенофилиуса не остановилась на одном рассказе. За последующие несколько лет стажировки в Пророке Лавгуд выпустит несколько детских книг, главные герои которых отправлялись в далекие миры и земли, находили невероятных существ, искали любовь и проверяли дружбу на стойкость. Псевдоним, который придумала еще в школе для него Пандора, так и остался и числился теперь в графе «Автор». Все деньги, что Лавгуды получали с публикации и продажи книг, они копили на что-то значимое. Долгое путешествие или большой дом, где смогут жить они с их детьми. Именно детьми... Но сперва их стесненные жилищные условия, затем смерть отца Ксенофилиуса, оформление наследства... Они смогли сменить крошечную квартиру в Лондоне на тот самый дом в Годриковой Впадине, в котором вырос Ксено. Часть денег ушла на ремонт. Пандора могла сделать абсолютно все, что хотела с этим домом, и Ксенофилиусу было приятно смотреть на то, как работала ее фантазия, как менялся этот дом для их жизни, для нового поколения.

Постепенно парень понимал, что ему становится тесно на должности журналиста-стажера. Ему становится слишком тесно в Ежедневном пророке, насквозь пропитавшемся фальшью, интригами и жадностью. Стажировка Ксено подходила к концу, когда он встал перед выбором: уйти или остаться на должности младшего журналиста, следующие годы освещать открытие булочной в Косом переулке или изменение погоды над Англией.  Потому что у него не было связей, громкой фамилии, а репутация Ксено была далеко не самого серьезного человека. Лавгуд с юности обладал флером очень эксцентричного человека. А это порой мешает работе и карьере.

Ксенофилиус ушел из газеты, но идти в другую, он не планировал. Собрав возле себя несколько человек, таких же сумасшедших как и он сам, Лавгуд открывает собственное печатное издание. Взяв все оставшиеся у них деньги, накопленные с книг и жалкого наследства, Ксено пускает все в дело, закупая станки и все необходимое для печати. Уже через пару месяцев на полки магических киосков поступает первое издание журнала «Предварительные расследования», рассказывающее о политических тайнах, склоках и интригах в стенах Министерства, о том, что же скрывается на самом деле в словах из новой речи Министра Магии. Целый раздел журнала описывал криминальную хронику. В редакци впервые начали поступать письма с желанием купить подписку на журнал. Но первое время Лавгуды едва сводили концы с концами, журнал не приносил такого ажиотажа, как ожидал Ксенофилиус. Если бы не Пандора и ее поддержка, что-то внутри парня давно сломалось бы. Но... Вода камень точит... И постепенно упорство Лавгуда, его несгибаемое безрассудство и твердая вера в свои силы заставили людей узнать о журнале, что выходил раз в месяц и разлетался большими тиражами. Криминально-политическое издание читали все, и домохозяйки, и служащие Министерства. Чем громче становился журнал, тем все чаще начали приходить предупреждения в редакцию. Голос Лавгуда становится все громче, и находились люди, которым это не нравилось. Было решено спрятать редакцию, а письма получать иным способом.

В редакции чутко чувствовали малейшие изменения в обществе. Именно так почувствовали первые знаки приближающейся беды. Собирая сводки, Лавгуд и его коллеги впервые столкнулись с одним из первых упоминаний о Пожирателях смерти, о Темном Лорде... И журнал отреагировал соответственно. Что-то внутри Ксенофилиуса будто ошпаривая его по спине, подгоняло, заставляло не сбавлять скорость. Журнал начал выходить чаще, его содержание становилось все мрачнее, в письма в редакцию, угрожающего содержания, становились все более частыми. В то время Ксено почти не бывал дома, в том числе по соображениям безопасности. Что бы не привести домой кого не следует по своим стопам. Но каждый раз находясь дома, он испытывал невероятное счастье. Уже одна возможность видеть жену было для Ксенофилиуса самым дорогим в его жизни. Именно в этот момент он понимал, ради чего они ввязались в эту эпистолярную войну между изданиями, проходившими жесткую цензуру и такими изданиями как «Предварительные расследования». Они занимались опасным делом. Журналисты журнала один за другим уходили из издательства из-за страха и угроз, что им поступали.

Первый раз Ксенофилиуса лишь предупредили, сломав ему руку в трех местах, когда парень попытался вытащить волшебную палочку. Это были люди, лиц которых он не видел. Но за острой оглушающей болью, все тверже ощущался стержень, заставляющий парня стоять на своем даже после угроз. В свет вышла новая статья. Рассказывающая о нескольких семьях чистокровных волшебников, подозреваемых в пособничестве Волан-де-Морту. Лавгуд слишком долго откладывал этот материал. Это была самая опасная статья, что он когда-либо писал. И самая эмоциональная. Он понимал, что может случиться... ВСеми правдами и неправдами он заставил Пандору уехать из дома и не говорить ему, куда... Он будто знал... Чувствовал. И, кажется, даже ждал, когда двери его редакции будут выбиты Бомбардой, а в облаке пыли и щепок он увидит уже знакомые силуэты Пожирателей смерти.

Память человека — интересная вещь. Мы можем помнить самые далекие события из детства, незначительные для нас сейчас. Но совершенно не помнить то, что произошло совсем недавно. Мозг всегда защищает наш разум от страшных трагических событий и воспоминаний. Но имено они все же просачиваются сквозь сознание. Ксенофилиус помнит боль. Сумасшешую, уничтожающую дыхание боль. Он помнил звук ломающихся костей, что бы затем его собрали заново те, кто не хотел останавливаться слишком быстро. Он ломали и чинили раз за разом, забирались глубоко в его мозг, находили самые страшные моменты его жизни, поднимая из недр подсознания. Видели его фантазии, выкапывая из них страшных монстров. В поволоке сознания и бессознательного они сами превращались в грозных чудовищ, против которых не было никакого оружия. Казалось, что чувства и ощущения предавали парня, лишая его слуха и зрения. Сколько длилось это? Часы? Сутки? Время тянулось будто в самом бредовом сне.

Ксено помнил яркий, звонкий смех, напоминающий скрип старой двери, он помнил размытые фигуры в длинных плащах, помнил то, с какой легкостью взметались волшебные палочки с каждым новым мучительным заклятием. Самым страшным для Лавгуда были не физические пытки. Кто-то из нападавших умел проникать в голову. И то, что творилось в голове Ксенофилиуса, вот это было невыносимо. Он с трудом разбирал слова, лишь четко помнил одну фразу. Угрозу, что его жену ждет нечто хуже. Страх за Пандору был сильнее страха за собственную жизнь. Был сильнее всего в этом мире. И он оказался последней каплей. Не собственный мир, лежащий в руинах, ни то, что сделали с его рассудком. Страх за жену, вот что подействовало на Ксенофилиуса сильнее всего прочего.

Впервые с произошедшего Ксенофилиус проснулся в Мунго. Кости его были давно собраны так, будто никогда и не было множества переломов. Но что-то сломалось в нем безвозвратно. Он не мог заставить себя заговорить, будто находясь далеко отсюда. Далеко от произошедшего, еще не зная, что редакцию распустили некия высокопоставленные лица, а репутацию «Предварительные расследования» просто уничтожили, обличив его журналистов и редактора в самой отборной лжи, подкупе и нарушении закона. Конечно же, это была ложь, поэтому никого из них не посадили... пока... Из журнала ушли оставшиеся журналисты. Писали, что редактор журнала сошел с ума и напал на нескольких человек. Репутация Ксенофилиуса была сметена в пыль. У него отобрали практически все. Единственное, что осталось у Лавгуда — это его жена. И только ради нее он продолжал еще дышать на этом свете, постепенно, пусть и очень медленно, но приходя в себя. несколько месяцев потребовалось, что бы Ксенофилиус вновь начал напоминать себя прежнего, хотя знали все, что прежним он уже никогда не будет. Что-то безвозвратно сломалось в его голове. Периодически Ксенофилиус терял связь с реальностью, впадая в ступор и повторяя одно и то же раз за разом. Это происходило редко, но в такие моменты будто какая-то навязчивая мысль сидела в голове парня. И именно эту мысль он повторял себе едва слышно, комментируя свои действия. В остальное же время Лавгуд даже казался нормальным.

После выписки встал вопрос, как жить дальше. У них не было никаких сбережений, лишь совсем неприкосновенный запас. Редакция была распущена, а репутация журнала уничтожена. Соседский подросток подал идею Лавгуду, жалуясь на то, что все газеты слишком скучны, даже нечего почитать по дороге в Хогвартс. Так Лавгуд вновь запускает печатный станок, и просит жену красивый калиграфичным почерком вывести на титульнике новое название «ПридиРа»... Жернал сперва принимают за насмешку над старым изданием. Лавгуд теряет почти всех постоянных читателей. Пока не приходит письмо от одной ведьмы, где говорится, что она почти собралась выкинуть этот журнал, обманывающий людей, но он так понравился ее сыну. Все эти истории, картинки, их будто писал человек, знавший, что хотят прочесть подростки. И именно там, в подростковом журнале, которым стал «Придира», спрятавшись за яркой детской картинкой, Лавгуд мог писать то, за что едва не умер. Самое лучшее укрытие оказалось у него под носом.

После произошедшего грань фантазий и реальности в голове Ксено разрушилась. Теперь он и сам уже не знал, что правда, а что вымысел. В его речи внезапно проскакивали существа, о которых больше не знал никто, а сам Лавгуд был уже не уверен, вымысел это или нет. Он не ощущал подвоха, лишь чувствовал, что его реальный мир стал куда шире, чем он думал раньше.

ОСН. ПЕРСОНАЖ
да я и есть)

ПЛАНЫ НА ИГРУ
Всегда рад поучаствовать в квесте. Персонаж не в Ордине Феникса, но крайне лоялен ко всем, пусть страх и сильно сковывает его.

СВЯЗЬ С ВАМИ
@black_cats_mommy