ALASTOR REGINALD MOODY
Аластор Реджинальд Муди
— 42 [18.02.1941] // чистокровный // Хогвартс, Гриффиндор'59 —
[сопротивление] аврор в отставке, разыскиваемый преступник
fc:Jensen Ackles
» способности
| » имущество
|
родители отца: Поллукс† и Беделия† Муди
родители матери: Этьен и Гризельда Розье
отец: Арктурус Муди†
мать: Аделаида Муди (в дев. Розье)†
тетка: Аркадия Муди †
др. родственники при наличии в игре: Друэлла Блэк (кузина), Беллатрикс Лестрейндж (двоюродная племянница)
Woodkid - Run Boy Run
Победителей не судят. Им придумывают красивые биографии, вымарывая оттуда все неприглядные подробности их жизни, все неверные решения, принятые намеренно, еле же по ошибке. Победителей не судят, их почитают и ими восторгаются. Что же до проигравших? Все их заслуги растаптываются, все их светлые мотивы предаются уничтожению на длани общества. Проигравших демонизируют, уничижительно преуменьшая, забывая о том, что каждый верил в правое дело.Кто в этой истории победитель, а кто проигравший - неизвестно. Каждая сторона будет упиваться своими победами, но ни одна не признает жестокого факта - победила третья сторона, все время находившаяся арбитром. Несмешная шутка, когда туша бородавочника, за которую дрались двое львов, достается гиенам, вмешавшимся в ход битвы. В этой жизни все происходит не так, как хотелось бы.
Для некоторых биографий не стоит даже стараться. Все равно проиграешь в тщетной попытке выдать кого-то за героя. Зато, оказавшись в немилости, подобный представитель с легкостью окажется ярким примером того, как быстро министерство способно накопать все самые мерзкие подробности, особенно когда и капать ненужно... У некоторых темных пятен в истории семьи куда больше чем у других... А Муди всегда отличались специфичной репутацией по одному лишь своему происхождению.
Вся история семьи Муди, проживающей на севере Шотландии - это перепись цифр: годы жизни и годы смерти. И иной раз временное расстояние между этими цифрами становилось до загадочного коротким, будто все представители рода вели борьбу за выживание, соревнование, кто выживет. Вся история семьи Муди - это перепись смертей, часто при загадочных обстоятельствах. Еще чаще - в боях, не всегда за правое дело... А потому опороченных в глазах окружающих.
С самого детства Аластор - единственный наследник этой ветви семьи, слышал про то, как сложно быть представителем его фамилии. С древних времен борьба была способов выживания для них. Борьба за свои права, за свободу, за жизнь. Борьба за магию и хлеб. Борьба с магглами, волшебниками, существами. Если ты родился в семье Муди, ты родился бороться на протяжении всей своей жизни, и умереть, скорее всего, тоже в борьбе. Разница лишь в том, сколько цифр будет между своими годами рождения и смерти.
Аластор потерял отца, когда ему было пять. Будучи аврором Арктурус редко находился дома, а потому мальчишкой Аластор запомнил его лишь номинально. Он не помнил ни внешности своего отца, ни его голоса, да и даже если подобное отпечаталось в памяти, с годами все это покрывается пеленой времени, уходит в небытие, стирается... Он хорошо помнит похороны, первые в череде всех последующих, какие ему предстоит засвидетельствовать своим присутствием. Его будут приглашать, его будут выгонять с них. На какие-то он не захочет идти, а на других больше всего захочет присоединиться к усопшему. Он будет слушать соболезнования, деловой подсчет наследства, обвинения, проклятия в свою сторону. Но все это будет много позже. Пока ему лишь пять, и ему уже говорят, что он должен чувствовать при взгляде на труп человека, которого с трудом помнил.
Воспитанием мальчишки занимался его дед. Когда-то старик уже успел запятнать свою репутацию в поддержке Грин-де-Вальта. ТОгда он тоже боролся за общее будущее, верил в светлые мотивы и желал был причастным к победителям. После этого мужчина быстро уяснил, чем чреват проигрыш. Какие ветто он накладывает на жизнь всего рода причастных. Аластор с самого детства слышал рассказы о временах Грин-де-Вальда. Слышал, что именно тогда, именно в кругу сторонников Поллукс познакомился с Этьеном Розье. А из их знакомства вышел будущий союз двух чистокровных семей. "Если бы не великий Грин-де-Вальд, возможно, и ты бы не появился на свет..." Даже будучи ребенком, Аластор удивлялся этой логике и скептически относился к словам старика. Но любил его, не смотря на то, что деменция, иной раз, начинала брать вверх над разумом Поллукса. По крайней мере он был рядом с мальчишкой и воспитывал из него мужчину.
А воспитание проходило в весьма жесткой и своеобразной манере. Поллукс, снизл его дери, считал, что свободное время для ребенка - это непростительная ошибка и возможность напрасно потратить свое время. А потому начиная лет с семи, у Аластора этого свободного времени практически не существовало. Все его воспитание больше походило на армейскую муштру. Еще будучи ребенком, он научился многим вещам, которые пригодятся ему в будущем, и ни на секунду не пожалел о своем детстве. Семейного тепла в доме Муди, что находился к северу от Эдимбурга, не было и в помине. Однако именно это жесткое воспитание помогло Аластору во многом быстрее привыкнуть к Хогвартсу, когда он попал в школу чародейства на факультет красно-золотых львов. Такое распределение мальчишки показалось странным для его семьи. Они могли предположить различные варианты, но Гриффиндор удивил и родителей и остальную семью.
Когда Аластору исполняется четырнадцать, он теряет свою мать. "Погибла во время несения службы" - сообщил ему сухой голос деда. Очередные похороны, очередные смешанные чувства. Даже будучи ребенком Аластор понимает, что он должен испытывать боль потери, глядя на труп своей матери. Но почему-то он этого не чувствовал. С самого детства он понимал, что работа аврора предполагает полное отсутствие каких-либо близких связей. "Слишком мало авроров доживает до старости" - невесело пошутила его тетка на похоронах, видя, что парня вовсе не стоит утешать или говорить с ним на отвлеченные темы. Его интересовало то, чем занимались его родители. Но тогда окружающие думали, что Аластор мечтает пойти по их стопам, бороться со злом в этом мире, наводить порядок. Сам же парень не мог четко объяснить, почему его интересовало именно это. Тогда, еще будучи ребенком, он не осознавал, что был рожден для борьбы.
Такие люди как Аластор рождаются не в свой век. Они рождаются, что бы бороться, биться с врагами, не обращая внимания на сопутствующий ущерб. Еще в школе на занятиях по ЗОТИ, в дуэльном клубе после уроков, Аластор часто слышит, что выбор его заклятий может нанести больше урона чем то, против чего он борется. Но это не доходит до сознания мальчишки. Игра всегда стоит свеч. Ему не хватает ответственности нетолько за самого себя, но и за других. К ней он придет позже. А пока его главная задача - обезвредить противника. Аластор неплохо учится, но и звезд с неба не хватает. Ему отлично даются практические предметы, он хорошо летает, но спортом не занимается. Его интересует дуэльный клуб. Место, где он может справиться с собственной злостью. Это чувство, будто внутренний огонь, появляется без причины и подогревает парня изнутри, заставляет его действовать.
Аластор никогда не был душой компании. У него слишком злое чувство юмора. Он никогда не нуждался в большом количестве друзей. Никогда не желал быть лидером в компании. Все получалось само собой. Отчего-то люди тянулись к нему, их подкупала резкость парня, его решительность. Напугать, сбить с толку Муди было практически невозможно. Воспитание деда работало на отлично. Жесткий Поллукс умудрился вбить в характер внука то, что этот мир всегда будет жесток к тебе. Что бы не оказаться раздавленным, отрасти броню, толстый панцирь, и тогда ни один человек и ни одно обстоятельство никогда не смогут тебя достать.
Вся жизнь Аластора - это череда потерь. Впервые он ощутил чувство утраты, когда в шестнадцать лет он потерял свою тетку. Единственную женщину, с которой ему было интересно. Долго боровшаяся с недугом, Аркадия продолжала общаться с племянником так, будто они были просто друзьями. Она часто позволяла ему глотнуть свободы вне стен школы или же родного дома. Она оставила ему в наследство свою квартиру в Лондоне, которую он сможет занять после окончания Хогвартса. Она всегда относилась к нему как к родному сыну, а сама она была для Аластора едва ли не большей матерью, чем его собственная.
Некоторым людям нельзя иметь детей. Семья Муди относится именно к подобным людям. Дети в этой семье появлялись лишь для сухого продолжения рода, что бы фамилия жила и было кому передать наследие. К моменту, когда в семье появился Аластор, роди настолько оскудел на родственников, что Муди стал единственным наследником не только своей ветви, но и всех родственных по стороне его отца. Не смотря на древность фамилии, аристократическое происхождение, Аластор никогда не вписывался в общество британской аристократии. Он практически не бывал на общих мероприятиях. Сам он никогда носу там не показывался, а дед его предпочитал появиться на празднике с кучей "глупой аристократии" лишь для того, что бы "разворошить это осиное гнездо", как высказывался сам старик. Ему нравилось подлить масла в огонь, он дожил уже до того времени, когда ему было некого и нечего бояться.
"Запомни раз и навсегда! Люди боятся настолько, насколько сами себе позволяют!" - говорил старый Поллукс, выжигая из характера Аластора любой страх и неуверенность перед чем бы то ни было. "Даже если ты проиграешь, ты всегда должен делать шаги, которые считаешь правильными в данный момент! Взвешивай все варианты, и выбирай тот, который считаешь правильным! Никому не позволяй вынуждать себя выбирать не тот вариант!! Тогда тебе некого будет винить!" - слова, которые во многом определили всю дальнейшую жизнь Аластора. Слова, которые он слышал от деда в моменты, когда болезнь старика на какое-то время отходила в сторону.
Дед умер, когда Аластор перешел на подготовку в аврорат. Сообщение пришло утром, когда Муди едва мог открыть глаза из-за бессонной ночи, которую он провел в учебной засаде. Он не сразу понял, что было написано в письме, прилетевшим с семейной совой. Старик умер на рассвете, просто перестав дышать. Дед был, пожалуй, единственным человеком, по которому Аластор скучает по сей день. Он любил этого старика, его жесткий непробиваемый характер. То, как он муштровал Аластора всю его жизнь. То, каким несгибаемым был этот человек, не смотря ни все, что упало на него. Поллукс, с его жесткостью, с его любовью "разворошить осиное гнездо", закинуть масло в огонь, верность своим принципам, был примером для Аластора всю его жизнь. Во многом наследник семьи пошел именно в Поллукса Муди.
"Терпи, щенок! Сейчас не время! Потом, когда мы разберемся со всем этим дерьмом, ты сможешь всплакнуть в уголке!" - Муди не любят за его характер. Людям всегда подавай красивую картинку, обаятельных тупиц, болтающих без умолку. Муди пугает людей, заставляет их чувствовать себя неуютно в его присутствии. Аластор не стремиться нравиться. У него проблемы на работе, с руководством, с коллегами. Он нетерпелив, принципиален, деспотичен. В его команде нет и намека на демократию. Но от него не бегут. Аластор знает простое правило - хочешь командовать людьми - неси за них ответственность! И он несет ответственность за каждого чертового солдата в своей группе. Аврорат закаляет, Министерство закаляет. Потери людей и грядущая война закаливают, превращая тест в твердую сталь. Его задача сделать все, что бы вверенные ему люди вернулись живыми. Получается не всегда. Каждый раз со скандалом, каждый раз с отписками, криками родственников, обвинениями и проклятиями. Его опыт впитывается в память, создавая толстую непроницаемую броню. Все меньше вещей способны удивить Аластора, все меньше людей способны его разочаровать, потому что все меньше он ждет от окружающих. Работа становится его детищем и его жизнью.
"У аврора не должно быть близких!" - крутится в голове принятое еще в детстве решение. Он бежит от привязанностей, держит окружающих на расстоянии. Он намеренно грубый и жесткий, отталкивая кого бы то ни было. Ему нравятся некоторые люди, ему нравятся женщины, что никогда не узнают о его чувствах к себе. Не раз ему опостылевает возвращаться в пустую квартиру, где не ждет даже домашний питомец. Его жизнь скучна и пуста, разбавляемая лишь непрекращающейся борьбой за жизнь и правое дело.
Он слышит много обвинений в своей жизни. Он - предатель крови. Он - предатель аристократии. Все это звучит для Муди как комплимент по мере того, как падают в его глазах чистокровные волшебники, как мало достоинства в них остается. Муди никогда не боялся общества, ему повезло родиться богатым мужчиной в аристократическом древнем роду. Это дает свои преференции, свою свободу. Проще плевать на общество, когда за тобой стоит целый род. Но сложнее открутиться от всех многочисленных родственников. Аластор самостоятельно вычеркивает себя из жизни всех своих кузенов, теток и остальных. Они явно пошли в противоположных сторонах. Он не верит ни единому слову, написанному в газетах, сказанному в стенах министерства с глазу на глаз. С каждым днем он ждет нападения из-за угла все сильнее. Он сам готов нападать. Берега растворяются, а линию прочертить некому. Их игра стоит любых свечей.
Им запрещено пользоваться непростительными заклятиями. Плевать! Уничтожить нападающего на тебя врага можно и без Авады. Заставить пожирателя говорить можно и без круцио. Аластор становится жестоким на пути к своей цели, на пути к победе. Победителей не судят! Он смотрит в глаза очередного юного аристократишки, эти чистые глаза пропитанные глупостью и ненавистью. Он боится признаться самому себе, что ему чертовски нравится, когда в этих глазах промелькнет мольба. Когда этот пожиратель вспомнит, что он всего-лишь тупой щенок и попросится к мамочке под ее юбку. Так бывает часто, с ними неинтересно.
А вот с кем интересно - это со старшим поколением. Ближайшие круг Темного Лорда. Истинные враги, которых очень опасно недооценивать. Каждый из них стоит пятерях из щенков. Каждый из них - преступник номер один в личном списке Аластора. Эти не прячутся, не притворяются. Это коррупция высшей степени. Пропитанные алчностью стены министерства - их лучшее прикрытие. Нет более законопослушных граждан чем эти преступники. Они улыбаются семьям убитых ими же, и обещают найти виновных. Они - истинная опухоль общества.
Аластор не замечает, как начинает сходить с ума. Как грань допустимого постепенно растворяется для него, когда он готов пожертвовать своими людьми ради того, что бы выполнить задание. Может ли человек разочаровать сам себя? На пути к их цели все средства, как кажется, хороши. Но так ли это на самом деле? Победителей не судят, но им не суждено было стать победителями...
Проигрывать больно. Видеть гибель единственного, кто мог бы посоревноваться в силе с чистым злом - больно. Но больнее - просыпаться в навсегда изменившемся мире. Видеть свое лицо на листовках "Разыскивается враг!", понимать, что эти гниды исполнили свою угрозу "Уничтожить человека можно не только магией! И мы тебя уничтожим!". Муди смешивают с грязью, на него объявляют охоту будто на дикого зверя. Но даже в этой охоте он не один. Постепенно находятся такие же, как он. Постепенно они просто уходят в подполье, а люди, на которых он охотился, становятся охотниками на него. Мир перевернулся с ног на голову. Их объявляются преступниками. Число жертв множится, война продолжается.
Он устал... Когда-нибудь даже гранит готов расколоться при правильном давлении. А Аластор не гранит. Он человек, который почему-то решил, что состоит не из плоти и крови. Который решил, что чувства и эмоции его не касаются. Можно сколь угодно бежать от собственных эмоций, но внезапно оказаться выкинутым на мокрую обоссаную брусчатку Лютного из-за того, что устроил пьяную драку в борделе, обдолбанный всем чем только видел магический мир. И вот тут приходит осознание себя на эмоциональном дне. Падать некуда. Значит нужно подниматься.
Подниматься сложно. Усталость давит подобно тяжелейшим оковам. Борьба становится уже просто привычкой. Ничто не вызывает прежних чувств, разочарование становится второй натурой. Мозг все еще не осознает простого факта - они проиграли. И даже собравшееся Сопротивление не помогает откинуть эту дрянную, пожирающую душу мысль. У него почти не осталось сил бороться. В его жизни пропали все ориентиры, пропали то, ради чего стоит рисковать. Шоры многолетней работы сняты, а оказавшись на обочине чертовски сложно вновь попасть в строй. Его имя было легендой в стенах Аврората. Теперь его имя - ругательство, которое цедят сквозь зубы при случайной встрече.
» СВЯЗЬ С ИГРОКОМ
есть у амс
Evan Rosier
Март ознаменовался не только более ярким солнцем, что призвано было растопить снег за окном, выпадающий на протяжении трех последних месяцев, но и предстоящим событием в доме Розье. Помолвка старшего сына Френка Розье и старшей дочери семьи Готье. Выгодная с обеих сторон сделка, призванная сблизить две семьи. Каждый получал жирный выгодный кусок из этой договоренности. Почти каждый.
Эван все еще не желал вступать в эти обязательства, не смотря на то, что был готов это сделать. С куда большим удовольствием он оставил бы все как есть сейчас. Французская кукла не зародила в нем больших и светлых чувств, на которые надеялись ее родители, привозя девушку на знакомство. Впрочем, что-то в этой девице было такое, что запомнилось Эвану даже после того, как французы покинули их дом. Адель довольно часто приходила в памяти к Эвану. Ее чистые печальные глаза, ее робкая решительность, ее запах. Все это так или иначе заставляло парня демать о ней, пусть и не так часто, как хотелось бы заинтересованным окружающим. Эван никогда не верил в брак по любви, тем более взаимной. В примерах того, что его окружало с самого детства, о любви никогда не говорилось. Взаимное уважение, привычка, поддержка. Но не любовь. Единственная любимая женщина, которая была дорога Эвану, сама вышла замуж, явно не по любви. Ему хотелось так думать. Это был всего-лишь долг. И теперь н сам делал то же самое...
Помимо семьи будущей невесты на помолвке должны были присутствовать лишь самые близкие, то есть Блэки. Именно они были непросто друзьями, а родственниками Розье, хоть и связанные тончайшей нитью родства Друэллы и Френка, однако две семьи были ближе многих. Эван вырос в семье Блэк, Орион был его крестным, а любовь Друэллы заменила Розье любовь родной матери. Блэки были столь же его родители, как и Френк, иной раз даже куда больше.
В вечер приезда Готье Эван не мог присутствовать в доме. Его работа требовала присутствия в ином месте. А потому прислав свои извинения с младшим братом, Эван был уверен, что Феликс не позволит гостям заскучать. Вернувшийся из долгого путешествия младший брат должен был впервые увидеть будущую родственницу. Да и к тому же Эван предпочтет дать время Адель освоиться без собственного присутствия, к чему лишние волнения для девицы до помолвки. Его время еще придет, а их знакомство, начавшееся весьма приятно для Эвана, и без одного вечера будет иметь весьма приятное продолжение.
Прибыв на утро в день помолвки, первым, кого увидел Розье, был именно его младший брат. Они не виделись около полугода, однако Феликс прекрасно знал обо всех изменениях, что произошли с Эваном за это время.
— Ого... Я, конечно, представлял себе многое, брат... Но то, что ты станет похож на нашего деда на сорок лет раньше, не предполагал... — молодой человек всегда относился ко всему с юмором. Из двух сыновей Френка именно Феликс всегда был более легким в общении, тщательно скрывая собственную жестокость, которой был подвержен точно так же, как и его старший брат с самого рождения. Впрочем, стоило отдать должное, Феликс всегда был более мягким человеком, нежели Эван. Сказывалось то, что в его воспитании куда большее влияние оказала их мачеха, нежели семья Блэк и сам Френк.
— Заткнись, пока я не заставил тебя это сделать... — холодно произнес Эван, наливая себе виски, однако злости к младшему брату он не испытывал не смотря на манеру своей речи с ним. Подобное общение между братьями было в рамках нормы в их семье. Они никогда не строили из себя любящих родственников, однако никогда не враждовали ни по одному из вопросов, которые зачастую бывают камнем преткновения в других семьях. Им нечего было делить, они были слишком разными, но в то же время в них прослеживалось опасное сходстве. Многие видели в глазах внешне спокойного и милого Феликса те же темные тени, что были свойственны Эвану. С той лишь разницей, что младший был куда сдержаннее.— Ты видел ее? — Эвану было любипытно услышать мнение младшего касательно его будущей родственницы.
— О да, мы вчера познакомились. Скажи, что ты натворил? Когда она услышала, что тебя не будет, у нее будто груз с души упал... Может быть, мне это показалось, но... Я не думаю, что всему виной только лишь твоя новая внешность...
— Скажем так, мы познакомились с ней довольно близко в прошлый раз...
— Уже? Ты бьешь все возможные рекорды, — на лице Феликса появилась самая неприличная улыбка, которая может быь у мужчин при обсуждении женщин, — И как?
— Я не собираюсь обсуждать с тобой свою будущую жену!
— Ой, да ладно тебе... Ты все равно на ней женишься? Я не узнаю тебя, брат! Зачем?! Если ты получил уже все, что мог. Ты же не думаешь, что у вас будет это пресловутое "Жили долго и счастливо"?
Однако любая улыбка Феликса тут же исчезала с его лица при встрече с холодным взглядом Эвана, таким же, как был всегда у их отца. Извинившись, младший из братьев несколько присмирел, решив сменить тему разговора. Оба Розье были полностью лешины какой бы то ни было романтики или способности мечтать о чем-то возвышенном. Эван уж точно не ожидал даже в самых диких предположениях о том, что его брак может быть похож на нечто описываемое в романах. О нет... Если его жена проживет дольше первых пары лет — это будет та еще шутка судьбы. Однако не смотря ни на что, ни на какое отношение к мисс Готье, Эван не собирался отказываться ни от помолвки, ни от свадьбы. Именно это от ответил ей на столь эмоциональное письмо, что она рискнула ему отправить. Дело принципа было для Эвана куда важнее даже собственных желаний. Тем более, не планируй он привязать девушку к себе на всю жизнь, он не пошел бы на то, что произошло между ними в оранжерее при первой встрече. И после произошедшего его воспитание, тем более, не позволяло все прекратить.Когда в гостиную вошли Адель и ее прибывшая в последнюю минуту сестра, остальные гости уже были в доме. Посыпалась череда сдержанных поздравлений и знакомств. Все это напоминало не помолвку, а скорее смотрины. Блэкам показывали их будущую родственницу, будто кобылу на оценке перед заездом. От цепкого и проникновенного взгляда женщин из семьи Блэк не ускользнуло бы ничто, ни одна деталь, которая могла бы им не понравиться, а Эван был чуток к той информации, что могли ему выдать Друэлла, Беллатрикс и Вальбурга, если бы их что-то не устроило в избраннице Эвана. Все внимание Эвана было приковано к Белле. В свое время, именно ее брак окончательно разбил сердце парня. Теперь настало время его брака, но Эван не собирался делать из этого повод для мести. На подобное он не рассчитывал ни одной толикой своего разума. Ему было интересно послушать мнение Беллы касательно Адель. Впрочем, вряд ли чье бы то ни было мнение могло бы как-то сыграть роль на решительности молодого человека довести все дело до брака.
Новым персонажем этой странной семейной постановки была младшая сестра Адель. Девушка была юна, дерзка и весьма разговорчива. Эван сразу отметил тот взгляд, которым Феликс провожал новую знакомую. В этих глазах не было ни романтики, ни поволоки романтической заинтересованности...
— Осторожнее со взглядами... — шепнул Эван брату перед тем, как все сели за стол.
— А что с ним не так?
— Ты смотришь на нее как волк на кусок мяса... Это могут заметить другие, брат.
Усмешка младшего была подтверждением того, что Эван весьма четко угадал все возможные мысли Феликса.Девица была весьма занятна. Казалось, что она знает куда больше, чем говорит. Значит милая мисс Адель не смогла сдержать язык за зубами, поведав младшей сестре о произошедшем. Что ж, это стоило обсудить, но чуть позже. Поведение Амелии, казалось, было призвано отвлечь Эвана. Но вместо того, что бы поддаваться на ее откровенные уловки, Эван лишь взял руку Адель в свою, ощущая легкое сопротивление.
— Господин Розье, что-то не так?
Эван смотрел на ее лицо, которое казалось бледнее обычного. Для окружающих Адель могла показаться волнующейся невестой, впервые столкнувшейся с целой толпой незнакомых ей людей. Все списали ее поведение на волнение. Но страх, что сочился через кожу девушки, не мог быть незаметен для Эвана. Подняв ее руку, Эван коснулся губами холодных пальцев.
— Если твоя сестра не заткнется, и она, и ты сильно пожалеете об этом...Взгляд Эвана скользнул сперва по щебечущей без умолку Амелии, затем остановился на сидящем рядом с ним брате. Феликс прекрасно понял этот взгляд.
— Мадмуазель Готье, обратился он к Адель, Амелия упомянула, что вы рассказывали ей свои впечатления о наших садах. К сожалению, замой они не так прекрасны. Не то, что летом... Наш розовый сад считается самым большим в Англии... Зимой же мы можем похвастаться лишь Оранжереей. Вы, разумеется, ее успели посетить... Что скажете? Понравились ли вам птицы? Наша мать очень любила птиц... Они так сладко поют, что иногда это может даже мешать... — Эвану ненужно было что-то делать, все, что необходимо, мог сделать сейчас Феликс. Молодой человек общался к Адель, однако его взгляд уже во всю скользил по Амелии, сидящей рядом. Эван же вновь взглянул на невесту, давая понять, что он не единственый, кого девушкам стоит опасаться в этом доме, а потому из правильным решением было бы вести себя хорошо...
